Американ дрим.

Уже давно ни для кого не секрет, что я люблю проводить определенный временной промежуток, общаясь на языке тяги со штангами, гантельками, гирями, портретами Луиса Тенорио* и иными аксессуарами атлетической жизни. И четыре раза в неделю мне приходиться сталкиваться с двумя дилеммами. Первая – это жена, которая категорически против моих набегов в зал; и вторая – это футбол, который категорически не терпит, когда его игнорируют. Но за долгий почти год тренировок я научился сдерживать себя во многом: например, в желаниях оставаться дома, есть мучное на ночь, случайно опрокинуть на голову начальства сканер и, самое главное, не пропускать тренировок из-за его величества футбола.

К чему я собственно делюсь сколь интимными, столь же и неинтересными сторонами своей жизни, друзья? Да к тому, что вчера я снова променял спорт номер один на спорт номер 220 и пропустил, ровно до восьмидесятой минуты, интереснейший, но безголевой матч. Спустя две минуты, когда я отложил эспандер в сторону, на замену вышел защитник «Барсы» Даниэл Алвеш, а спустя еще четыре, когда я вновь взялся за эспандер, Алвеш мастерски исполнил штрафной и забил. Бедная ЮАР, бедные «вувузелы», бедный мой запястный сустав.

Теперь две Америки – Северная и Южная – будут выяснять, куда проследует далее многострадальный Кубок Конфедераций и как быть с машиной Луиса Фабиано, на которой, по слухам, циркулем прорисовали место падения бразильской валюты.

В любом случае и при любом раскладе, трофей уедет на континент, и без того приютивший десятки тысяч сородичей Тимура Юнусова, и будет пылиться на полке славы Брюса Арены (рядом с портретом Майкла Джексона) или в выдвижном ящичке Нилмара (рядом с ТТэшкой).

На этом все. Американская мечта, хоть и футбольная, непременно сбудется 28 июня под рев вышеназванной «вувузелы», мелодии «Общества Анакреона», ритмичной самбы и замогильного голоса дьявола Казакова.

Пока, ребяты.  

* Луис Тенорио — двукратный Мистер Олимпия. Прим. автора